Оглавление
Методическое пояснение
Исследование проводилось весной 2024 года.
Цель исследования: выявить и описать опыт квир–персон, касающийся столкновения с ситуациями насилия и получением помощи. Выявлялся как в целом опыт столкновения с разными формами насилия или проявления насилия в партнёрских и родственных отношениях, так и такой опыт за прошедший 2023 год.
По формам насилия в исследовании затрагивалось следующее:
- информационное насилие — информационный прессинг, искажённая информация, сокрытие фактов и пр.;
- психологическое насилие — оскорбления, угрозы, шантаж, контроль, манипуляции, любой ущерб психологическому здоровью;
- неглект — нарушение и невыполнение договорённостей и обязанностей, игнорирование потребностей;
- физическое насилие — побои, телесные повреждения, толчки, пинки, пощёчины и т.д.;
- сексуализированное насилие — принуждение силой, угрозой или обманом к сексуальным отношениям в любой форме, в т.ч. домогательства, нежеланные прикосновения и пр.;
- экономическое насилие — давление, основанное на зависимости в материальном плане;
- насилие, связанное с идентичностью, — мисгендеринг, угрозы аутинга и т.д.;
- репродуктивное насилие — принуждение к беременности, родам или аборту, принуждение к сексу с кем-либо с целью забеременеть и т.д.
Целевой группой были персоны 16 лет и старше, идентифицирующие себя как квир и проживавшие на территории России в 2023 году.
Для сбора данных использовалась стандартизованная анкета для самозаполнения, сформированная в Google forms и содержащая следующие программные вопросы:
- социально-демографические характеристики персон,
- информированность о насилии в отношениях,
- опыт насилия со стороны партнёра_ки, родственников (в т.ч. по формам насилия),
- опыт проявления насилия в отношении партнёра_ки, родственников,
- обращаемость за помощью в ситуации насилия.
Всего на приглашение принять участие в исследовании откликнулись 1239 персон. На этапе оценки соответствия целевой группе из базы данных были удалены:
- ответы 11 персон, которые не проживали на территории России в 2023 году;
- ответы 36 персон, которые на момент исследования были младше 16 лет.
Итого в анализ данных вошли ответы 1192 персон (реализованная выборка).
Математико-статистический анализ данных включал расчёт частотных распределений по всем индикаторам.
Для проверки гипотез о том, что среди персон есть подгруппы, которые больше других сталкиваются с насилием в отношениях (по возрасту, по месту проживания, по сексуальной ориентации и гендерной идентичности, а также степени открытости), производился расчёт кросс-табуляций по ключевым индикаторам со статистической оценкой значимости (коэффициент х2 Пирсона).
Социально-демографические характеристики
Средний возраст персон, ответы которых были включены в итоговый анализ данных, составил 25-26 лет (модальный, наиболее часто встречающийся – 19 лет), с вариацией от 16 до 58 лет. Доля тех, кому было 16 – 19 лет, составила 27,1 %, 20 – 24 года — 31,6 %, 30 – 34 года — 10,2 %, 35 лет и старше — 13,8 % (таблица 1.1.).
Более трети персон (39,8 %) проживало в столицах (Москва, Санкт-Петербург), почти четверть (23,8 %) — в других городах–миллионниках, 14,1 % – в крупных городах с населением от 500 тыс. до 1 млн человек, 10,4 % — в средних городах с населением 250–500 тыс. человек, 6,6 % — в малых городах с населением 50–250 тыс. человек (таблица 1.6). Лишь некоторые проживали в сельских населённых пунктах: 3,0 % — с населением 10-50 тыс. человек, 2,2 % — с населением менее 10 тыс. человек.
Половина персон идентифицировали себя как женщины (52,6 %), 29,0 % — как мужчины, 18,4 % — как небинарные персоны (таблица 1.2).
Относили себя к цисгендерным персонам 66,3 %, к трансгендерным, транссексуальным персонам — 29,1 %, к другим — 4,6 % (таблица 1.3).
Определяли свою сексуальную ориентацию как гомосексуальную 40,7 % персон, как бисексуальную — 33,3 %, как гетеросексуальную — 6,9 %, как другую — 19,1 % (таблица 1.4).
Только 3,4 % персон указали, что никто не знает об их сексуальной ориентации и гендерной идентичности (таблица 1.5).
Указали, что о сексуальной ориентации и гендерной идентичности знают все (широкий круг), что они не скрывают этого, 14,3 % персон. Подавляющее большинство персон информировали о своей сексуальной ориентации и гендерной идентичности друзей, близкий круг (90,7 %).
Половина персон не информировала о своей сексуальной ориентации и гендерной идентичности родственников, членов семьи (52,9 %). Треть персон (38,6 %) — не информировали своих партнёров_ок.
Информированность о насилии в отношениях
Две из трёх персон указали, что точно знают, что такое здоровые отношения без насилия (76,4 %), 23,6 % — не были уверены, что знают, что это такое (таблица 2.1).
Влияние сексуальной ориентации и гендерной идентичности на информированность о том, что такое здоровые отношения без насилия, было следующим. Наиболее информированными являлись персоны, которые идентифицировали себя как:
- мужчины — соотношение 1:3; различие статистически значимо (х2<0,05);
- цисгендеры — соотношение 1:3,7; различие статистически значимо (х2<0,01);
- гетеросексуалы — соотношение 1:5,3; различие статистически значимо (х2<0,01).
Тех, кто точно знает, что такое здоровые, без насилия отношения, было почти в два раза больше среди жителей крупных и средних городов (250–500 тыс. населения), несколько меньше — среди жителей столиц и городов–миллионников (различие статистически значимо, х2<0,01) (Таблица 1.6)
Наименее информированными о том, что такое здоровые, без насилия отношения, являлись:
- небинарные персоны — соотношение 1:2,4, различие статистически значимо (х2<0,05);
- персоны с трансгендерной, транссексуальной идентичностью — соотношение 1:2,4, различие статистически значимо (х2<0,01);
- персоны, проживающие в сельских населённых пунктах, — соотношение 1:2,2–2,4, различие статистически значимо (х2<0,01);
персоны с небинарной* сексуальной ориентацией — соотношение 1:2,2, различие статистически значимо (х2<0,01).
* Здесь и далее имеются в виду персоны, которые характеризовали свою сексуальную ориентацию в терминах, отличных от «гомосексуальная», «бисексуальная» или «гетеросексуальная».
Почти половина персон (45,6 %) указали, что знают, что такое насилие в отношениях, а вот что точно смогут его распознать — только 36,3 % (таблицы 2.2, 2.3). Немногим больше (54,2 %) указали, что знают о некоторых видах насилия, а о некоторых — не знают, 62,7 % персон смогут распознать только некоторые виды насилия.
Чаще других сомневались в том, что можно отнести к насилию в отношениях, персоны с гомосексуальной ориентацией — соотношение 1:0,7, различие статистически значимо (х2<0,05) и с небинарной сексуальной ориентацией — соотношение 1:0,7, различие статистически значимо (х2<0,05).
В целом персоны разделяли насилие на «более явное», которое они могут распознать, и «более скрытое», которое распознать сложнее и границы которого для них ощущаются как более «размытые»:
- «Сложнее всего распознать психологическое насилие, так как не сразу отличаешь заботу, гиперопеку от именно насилия» (цисгендерный мужчина гетеросексуальной ориентации, 21 год, проживает в крупном городе).
- «В первую очередь я вижу насильственные намёки в разговорах человека с другими людьми. Но при этом мне сложно увидеть, как мой партнёр манипулирует в ситуациях, которые происходили между нами. Например, газлайтинг или мелкие запреты, которые по сути запрещают какую-либо часть меня» (цисгендерная женщина пансексуальной ориентации, 19 лет, проживает в крупном городе).
- «Я сейчас как будто лучше замечаю проявления насилия, но иногда некоторые формы эмоционального насилия и манипуляции я считываю небыстро, только через время понимаю» (цисгендерная женщина пансексуальной ориентации, 24 года, проживает в столичном городе).
- «В чужих отношениях физическое и сексуальное насилие заметить, наверное, сложнее, т.к. это часто пытаются скрыть сами пострадавшие. Экономическое чуть проще. Эмоциональное (крики, оскорбления, принижение качеств партнёра_ки, игнор) — обычно заметно довольно быстро. А в своих отношениях физическое насилие заметить легко, а экономическое или сексуальное — сложнее, эмоциональное — совсем сложно» (небинарная трансгендерная, транссексуальная персона гомосексуальной ориентации, 25 лет, проживает в крупном городе).
- «Насилие физическое распознать несложно. А вот с психологическим иногда непонятно, где та грань насилия, а где просто “показалось”. Финансовое насилие тоже штука сложная: вот потерял кто–то из партнёров работу, и, пока её ищет, партнёр никак финансово не помогает. С одной стороны, ничего такого вроде, а с другой…» (транссексуальный, трансгендерный мужчина бисексуальной ориентации, 20 лет, проживает в столичном городе).
Указали, что не знают, что такое насилие в отношениях, 0,2 % персон, а что не могут распознать насилие в отношениях — 1,0 % персон. Среди них были (х2<0,01):
- персоны с гомосексуальной ориентацией,
- персоны с бисексуальной ориентацией,
- персоны с небинарной сексуальной ориентацией.
Опыт насилия со стороны партнёра_ки, родственников
Большинство персон когда-либо сталкивались с насилием со стороны партнёра_ки или родственника_ков — 83,5 % (таблица 3.1). Указали, что никогда не сталкивались с насилием, 16,5 % персон.
При этом опыт столкновения с насилием статистически значимо различался в зависимости от сексуальной ориентации и гендерной идентичности.
Реже сталкивались с насилием со стороны партнёра_ки или родственника_ков персоны, которые идентифицировали как мужчины (соотношение 1:3,9; различие статистически значимо, х2<0,01) и цисгендеры (соотношение 1:4,1; различие статистически значимо, х2<0,001).
Чаще сталкивались с насилием персоны, которые идентифицировали себя как женщины (соотношение 1:5; различие статистически значимо, х2<0,01). Но особенно часто опыт насилия отмечали (ранжирование по частоте):
- персоны 35 лет и старше — соотношение 1:9,9; различие статистически значимо (х2<0,01);
- небинарные персоны — соотношение 1:8,5; различие статистически значимо (х2<0,01);
- трансгендерные, транссексуальные персоны — соотношение 1:8,1; различие статистически значимо (х2<0,001);
- персоны, самоопределение которых не совпадает с полом (гендером) при рождении, — соотношение 1:8,1; различие статистически значимо (х2<0,001);
- персоны в возрасте 25–29 лет — соотношение 1:7,2; различие статистически значимо (х2<0,01).
Персоны, которые никому не раскрывали свою сексуальную ориентацию и гендерную идентичность, приблизительно в два раза реже других сталкивались с насилием со стороны партнёрок_ов или родственника_ков как в целом (различие статистически значимо, х2<0,01), так и в 2023 году (различие статистически значимо, х2<0,05).
С насилием со стороны партнёра_ки когда-либо сталкивались 55,3 % персон, в 2023 году — 44,0 % (таблица 3.2). Чаще других такое насилие в 2023 году отмечали персоны 35 лет и старше (соотношение 1:1,2; различие статистически значимо, х2<0,05).
Из тех, кто сталкивался с насилием со стороны партнёра_ки в 2023 году, отметили следующие виды (таблица 3.3, ранжирование по числу упоминаний, множественный выбор):
- психологическое насилие — 75,8 %;
- неглект — 64,0 %;
- информационное насилие — 56,6 %;
- сексуализированное насилие — 28,0 % (в 3,5 раза чаще, чем со стороны родственника_ов);
- физическое насилие — 25,5 %;
- экономическое насилие — 22,3 %;
- насилие, связанное с идентичностью, — 17,9 %;
- репродуктивное насилие — 4,0 %.
Несколько цитат, иллюстрирующих ситуации насилия со стороны партнёра_ки:
- «Была не просто искажённая информация, а какое–то патологическое враньë, когда на пустом месте, в разных мелочах и непонятно зачем. Искажение событий, в которых я присутствовала, и выставление меня сумасшедшей, раз я помню другое. Ор и истерики…» (цисгендерная женщина гомосексуальной ориентации, 39 лет, проживает в городе–миллионнике).
- «Он говорил: “Очень жду, когда ты переедешь ко мне и родишь детей и мы будем жить вместе одной семьёй”. А я говорю: “Ты меня спросил, хочу ли я вообще к тебе переезжать и детей тебе рожать?” А он говорит: “Есть такая вещь, как часы тела. Ты сейчас просто не понимаешь, что ты хочешь. Потом сама ко мне придёшь и попросишь завести ребёнка…» (цисгендерная женщина бисексуальной ориентации, 37 лет, проживает в столичном городе).
- «Было сексуальное насилие, полагаю. Но девушка не насиловала меня и не давила из–за отказа. Она просто жаловалась, что ей не хватает секса и ей плохо из–за этого. Из–за чего я чувствовала какую–то вину, и в следующий раз, когда она она намекала на секс, а я не хотела, я соглашалась, так как от меня не убудет, а ей это нужно. Либидо сильно упало в то время, у меня была потребность в мастурбации, но секса я не хотела практически никогда» (цисгендерная женщина гомосексуальной ориентации, 20 лет, проживает в среднем городе).
- «Партнёр через год отношений внезапно сделал каминг–аут как полиамор. Я при этом стопроцентный моногам. И из–за того, что партнёр давил на меня, вечно манипулируя моими эмоциями, я боялся остаться один, боялся его обидеть или разозлить, чтобы он не сорвался на меня или не начал угрожать расставанием или селфхармом. Из–за этого давления я согласился на его новое “я”. Мы установили рамки, и он на них с удовольствием согласился. Клялся, что никого не полюбит, как меня. Как оказалось, это было просто враньё: он не сдержал своих обещаний и одновременно крутил роман с другим парнем. При этом всё ещё не отпуская меня, играя с моими чувствами как с игрушками» (трансгендерный/транссексуальный мужчина гомосексуальной ориентации, 19 лет, проживает в столичном городе).
С насилием со стороны родственника, родственницы, родственников когда-либо сталкивались 74,4 % персон, в 2023 году — 65,0 % (таблица 3.4).
Сексуальная ориентация и гендерная идентичность значимо влияла на наличие опыта насилия со стороны родственника_ов в 2023 году.
Реже других сталкивались с таким насилием персоны, которые идентифицировали себя как мужчины (соотношение 1:1,9; различие статистически значимо, х2<0,01) и цисгендеры (соотношение 1:1,5; различие статистически значимо, х2<0,001).
Чаще других с таким насилием сталкивались (ранжирование по частоте):
- женщины — соотношение 1:2,9; различие статистически значимо (х2<0,001);
- небинарные персоны — соотношение 1:2,9; различие статистически значимо (х2<0,01);
- персоны, самоопределение которых не совпадает с полом (гендером) при рождении, — соотношение 1:2,9; различие статистически значимо (х2<0,001);
- трансгендерные, транссексуальные персоны — соотношение 1:2,8; различие статистически значимо (х2<0,001);
- персоны более молодого возраста 16–19 лет (соотношение 1:2,5) и 20–24 года (соотношение 1:2,1) — различие статистически значимо, х2<0,001;
- персоны с небинарной сексуальной ориентацией — соотношение 1:2,1; различие статистически значимо (х2<0,05);
- персоны с гомо– и бисексуальной ориентацией — соотношение 1:1,9; различие статистически значимо (х2<0,05).
Те, кто сталкивался с насилием со стороны родственника_ов в 2023 году, отметили следующие виды (таблица 3.5; ранжирование по числу упоминаний, множественный выбор):
- психологическое насилие — 85,7 %;
- неглект — 56,1 %;
- информационное насилие — 48,9 %;
- экономическое насилие — 47,1 % (в 2,1 раза чаще, чем со стороны партнёра_ки);
- физическое насилие — 39,5 % (в 1,5 раза чаще, чем со стороны партнёра_ки);
- насилие, связанное с идентичностью, — 33,4 % (в 1,8 раза чаще, чем со стороны партнёра_ки);
- сексуализированное насилие — 8,0 %;
- репродуктивное насилие — 6,7 % (в 1,7 раза чаще, чем со стороны партнёра_ки).
Многие ситуации насилия со стороны родственника_ов были связаны прежде всего с детским и подростковым периодом жизни, последствия которых часто ощущались персонами до настоящего времени:
- «Угрозы выкинуть или убить домашнего питомца» (небинарная трансгендарная, транссексуальная персона бисексуальной ориентации, 22 года, проживает в городе–миллионнике).
- «Газлайтинг — что мои воспоминания о жестокости в детстве просто придуманы мной» (небинарная трансгендерная, транссексуальная персона бисексуальной ориентации, 19 лет, проживает в крупном городе).
- «Были сексуальные домогательства в возрасте 10–12 лет со стороны отчима. Отсутствие возможности принимать ванну в одиночестве вплоть до 8–10 лет. Запрет на переодевание в отдельной комнате» (небинарная трансгендерная, транссексуальная персона, 16 лет, проживает в малом городе).
- «Меня в детстве очень сильно избивал отец. А потом он сел в тюрьму. После этого меня избивала мать и заставляла стоять часами “в углу” за мою клептоманию и падение интереса к учёбе. А ещё мать манипулировала мной, когда предъявляла мне уже взрослому, что она спиваться начала из-за того, что я маленький её всё время звал сходить в магазин, чтобы мне купили что–нибудь вкусное, и для неё это было поводом купить себе алкашку» (цисгендерный мужчина гомосексуальной ориентации, 30 лет, проживает в крупном городе).
- «В школе в 4 классе меня и ещё несколько девушек сексуально домогался преподаватель. Мы не очень понимали, что происходит (его уволили без шума). Мама сказала, что я сама виновата, что тогда не рассказала об этом ей, потому нечего жаловаться сейчас» (цисгендерная женщина гомосексуальной ориентации, 25 лет, проживает в городе–миллионнике).
Значимая часть примеров, касающихся проявления насилия со стороны родственника_ов в настоящее время, так или иначе затрагивала сексуальную ориентацию и гендерную идентичность персон:
- «Сплетни, обсуждение моей ориентации, нарушение анонимности. Запрет общаться с племянниками из–за моей ориентации» (цисгендерная женщина гомосексуальной ориентации, 34 года, проживает в среднем городе).
- «Очень часто мне пытались найти партнёров мужского пола и просили написать им, чтобы у меня были гетероотношения, которые меня не интересуют. Часто просили поскорее родить и уверяли, что ребёнком будут заниматься все, а ты гуляй и учись. Пренебрежение моей ориентацией и постоянные разговоры с давлением и подталкиванием к особям мужского пола» (небинарная женщина гомосексуальной ориентации, 20 лет, проживает в среднем городе).
- «Пусть они и не знают ни о моей ориентации, ни о моём небиологическом поле, родня постоянно максимально ужасно говорит о ЛГБТ–персонах и о справедливости принижения таких, как я» (небинарная персона бисексуальной ориентации, 16 лет, проживает в среднем городе).
- «Унижения на почве ориентации, попытки склонить к “нормальной ориентации”» (небинарная женщина гомосексуальной ориентации, 19 лет, проживает в столичном городе).
Но примеры затрагивали не только сексуальную ориентацию и гендерные отношения:
- «Грубость, игнорирование, угрозы перестать разговаривать. Ещё неприятно, когда просят замолчать, когда говоришь на неудобные темы, например насчёт войны» (цисгендерная женщина гомосексуальной ориентации, 39 лет, проживает в крупном городе).
- «Создание негативного и агрессивного новостного фона. Когда агрессия не направлена прямо на меня, но я всё равно получаю урон от слов. Например: “Да кто эти кандидаты, западные агенты?”, “Все они предатели Родины”, “Давно надо было херакнуть по “укропам” — и так далее» (цисгендерная женщина бисексуальной ориентации, 22 года, проживает в столичном городе).
- «Манипуляции чувством вины, родственными отношениями, обвинения в обидах или “ты так изменилась в худшую сторону”, когда я пытаюсь отстоять свои границы. Фразы о том, как мне надо жить и как им не нравится, как я живу и что делаю. Невербальные проявления негативного отношения» (цисгендерная женщина гомосексуальной ориентации, 32 года, проживает в столичном городе).
Опыт насилия со стороны партнёра_ки, родственников
Среди участвовавших в исследовании 54,4 % когда-либо проявляли насилие в отношении партнёра_ки или родственника_ов (таблица 4.1).
Причём значимо реже других такой опыт отмечали персоны из самой молодой возрастной подгруппы 16–19 лет (соотношение 1:0,7; различие статистически значимо, х2<0,001), а также персоны, которые никому не раскрывали свою сексуальную ориентацию и гендерную идентичность (различие статистически значимо, х2<0,05).
А значимо чаще опыт проявления насилия отмечали персоны 25–29 лет (соотношение 1:1,7) и 35 лет и старше (соотношение 1:1,7; различия статистически значимы, х2<0,001).
Это были следующие виды насилия (таблица 4.2, ранжирование по числу упоминаний, множественный выбор):
- психологическое насилие — 72,1 %;
- неглект — 39,8 %;
- физическое насилие — 36,2 %;
- информационное насилие — 34,1 %;
- сексуализированное насилие — 9,1 %;
- экономическое насилие — 7,4 %;
- насилие, связанное с идентичностью, — 2,2 %.
Репродуктивное насилие в отношении партнёра_ки или родственника_ов не было упомянуто ни разу.
Несколько цитат, иллюстрирующих проявление насилия со стороны персон в отношении партнёра_ки:
- «Однажды был в отношениях с нелюбимым человеком. Это злило меня, и я на него срывался, крича и ругаясь, когда ему нужна была поддержка» (цисгендерный гомосексуальный мужчина, 33 года, проживает в сельском поселении).
- «Чувствовала раздражение от того, как складываются отношения, нехватку внимания, контакта. Злилась на это, хотелось передать, показать партнёру часть своей боли. Это точно было ощутимо больно, этого можно было не делать» (небинарная трансгендерная, трнассексуальная персона, 25 лет, проживает в крупном городе).
- «В последний месяц наших отношений после семи лет вместе я завёл левый акк и писал партнёру нейтральное типа “Тебе лучше сводить кота в ветеринарку” или “Проверься у врача”. Такое нейтральное, но тревожное. Самое удивительное, что он даже не приходил со мной обсудить эту ситуацию. Обсуждал с друзьями, но не со мной. Когда же я ему сказал, что это был я и что мы расстаёмся, он начал психовать, мол, я испортил ему менталку» (небинарная трансгендерная, транссексуальная персона, 31 год, проживает в столичном городе).
- «Человеку, который мне романтически нравился, но который не отвечал взаимностью, отправлял нежелательные фотографии околооткровенного содержания, отправлял нежеланные и непрошенные подарки, почти грозился аутингом, если мои условия не будут выполнены» (небинарная транссексуальная, трансгендерная персона, 19 лет, проживает в крупном городе).
Цитаты о проявлении насилия со стороны персон в отношении родственника_ов иллюстрируют как относительно «традиционные» ситуации, так и связанные непосредственно с сексуальной ориентацией и гендерной идентичностью:
- «Временами были сложные отношения с пожилой мамой во время её болезни. Я ухаживала за лежачим человеком почти 5 лет, временами просто не “вывозила” именно психологически эту ситуацию. Могла сорваться эмоционально» (цисгендерная женщина гомосексуальной ориентации, 41 год, проживает в городе–миллионнике).
- «Приступы гнева вызывали неубранные игрушки детей. Я проявляла насилие, раздражение. Заставляла убирать. Манипулировала, что мне придётся всё собрать и выбросить. Все эти приступы гнева у меня были после того, как я пережила физическое и эмоциональное насилие в браке» (цисгендерная женщина гомосекуальной ориентации, 44 года, проживает в столичном городе).
- «Скрывал информацию от родственников о переходе. Не знаю, можно ли считать это насилием. В принципе, регулярно скрываю от родственников разные факты своей жизни, долгое время скрывал планы по релокации. Учитывая, что это всё причиняет страдания родителям, думаю, что это можно считать насилием» (трансгендерный, транссексуальный мужчина, 35 лет, проживает в столичном городе).
Обращаемость за помощью в ситуации насилия
Обращались за помощью в последней по времени ситуации насилия, произошедшей в 2023 году, только 43,6 % опрошенных персон (таблица 5.1). Значимо чаще других это делали персоны из самой молодой возрастной подгруппы 16–19 лет (соотношение 1:1; различие статистически значимо, х2<0,01).
Подавляющее большинство персон обращались к друзьям, знакомым (91,4 %; таблица 5.2), реже — к частному специалисту_ке (39,8 %). Соответственно, и полученная помощь была связана прежде всего с эмоциональной, моральной поддержкой (97,7 %), реже — с профессиональными психологическими услугами** (40,1 %; таблица 5.3).
Лишь в единичных случаях были обращения в организации, помогающие квир–персонам (6,6 %), предоставляющие помощь пострадавшим от насилия (2,0 %) или в проект «Справимся вместе» (2,0 %; таблица 5.2). Отсюда единичной была юридическая (2,3 %) и экстренная помощь с обеспечением безопасности (7,9 %; таблица 5.3).
Более половины персон отметили, что после обращения за помощью в чём–то стало лучше, а в чём–то не стало (61,7 %), треть — что стало лучше (33,0 %), некоторые — что лучше не стало (5,3 %; таблица 5.4).
Менее чем в половине случаев полученная помощь помогла выйти из ситуации насилия (41,9 %), в остальных случаях не помогла (58,1 %; таблица 5.5).
В целом среди опрошенных персон достаточно сильно мнение о необходимости полного разрыва отношений для того, чтобы остановить насилие:
- «В последнем случае насилие прекратилось, так как бывший партнёр устроил страшный развод, с угрозами и нарушением безопасности жилища. Внутри этих отношений я не видела насилия и за помощью не обращалась» (трансгендерная, трансексуальная женщина бисексуальной ориентации, 39 лет, проживает в столичном городе).
- «Никакая помощь и поддержка не помогут, пока в голове что–то не щёлкнет, чтобы уже закончить эти отношения» (цисгендерная женщина бисексуальной ориентации, 28 лет, проживает в столичном городе).
- «Чтобы закончить насилие со стороны семьи (старших родственников по большей части), нужно перестать с ними общаться. Не можем себе этого позволить…» (небинарная трансгендерная, транссексуальная персона бисексуальной ориентации, 24 года, проживает в крупном городе).
В некоторых случаях подчёркивалась нехватка оперативной помощи и поддержки:
- «Мне не хватило своевременной поддержки. Из одной помогающей квир–организации мне ответили спустя месяц, когда я уже сама вышла из отношений с персоной, совершавшей насилие. А первый сеанс у психотерапевтки назначили ещё через месяц…» (небинарная трансгендерная, транссексуальная персона гомосексуальной ориентации, 23 года, проживает в столичном регионе).
Причины необращения за помощью были следующими (таблица 5.6, ранжирование по числу упоминаний, множественный выбор):
- думали, что справятся сами, — 58,6 %;
- не считали ситуацию достаточно серьёзной — 51,2 %;
- не думали, что кто-то может помочь, — 36,1 %;
- не знали, куда обратиться, — 22,9 %;
- не чувствовали себя в безопасности, боялись, что ситуация станет хуже, — 22,2 %;
- не было финансовых ресурсов для обращения за помощью — 20,6 %;
- было стыдно, боялись осуждения — 19,2 %;
- не было психологического ресурса, сил обратиться за помощью — 17,1 %;
- не знали, что ситуация является насилием, — 16,7 %.
Среди тех персон, которые сами когда–либо проявляли насилие в отношении партнёра_ки или родственника_ов, только треть обращалась за помощью (33,3 %; таблица 5.7).
** С большой долей вероятности под частным_ой специалистом_кой подразумевался именно психолог_иня.
Заключение
Полученные результаты репрезентуют ситуацию с домашним и партнёрским насилием среди квир–персон 16 лет и старше, проживающих в России.
В целом партнёрское и домашнее насилие среди квир–персон распространено широко — более 80 % персон сталкивались с насилием когда-либо. Практически все из них сталкивались с насилием со стороны родственника_ов (около 75 %), более половины (около 55 %) — со стороны партнёра_ки.
Уровень насилия в отношении квир–персон со стороны родственника_ов примерно в полтора раза выше, чем со стороны партнёра_ки, — как в целом, так и за 2023 год.
Различаются и формы партнёрского и домашнего насилия, с которыми сталкивались персоны. Так, со стороны партнёра_ки чаще проявляется психологическое, информационное, сексуализированное насилие, а также неглект.
В свою очередь, формы насилия, с которыми сталкивались персоны со стороны родственника_ов, шире. Здесь было представлено психологическое, информационное, экономическое, физическое насилие, неглект, а также насилие, связанное с идентичностью.
Более половины персон (около 55 %) сами когда-либо проявляли насилие в отношении партнёра_ки или родственника_ов. Чаще всего это было психологическое насилие (в два раза чаще других), а также неглект, физическое и информационное насилие.
Важно, что особенности сексуальной ориентации и гендерной идентичности влияют на характеристики столкновения с насилием.
Так, на одной стороне находятся персоны, идентифицирующиеся как мужчины и/или цисгендеры и/или гетеросексуалы. Среди этих подгрупп значимо больше тех, кто информирован о здоровых, без насилия отношениях, а также тех, кто реже сталкивался с насилием в отношениях в целом и со стороны родственника_ов в частности.
На другой стороне находятся небинарные персоны и/или персоны с трансгендерной или транссексуальной идентичностью и/или небинарной сексуальной ориентацией и/или самоопределение которых не совпадает с полом (гендером) при рождении, а также те, кто проживает в сельских населённых пунктах. У них столкновения с насилием были значительно чаще.
Также к подгруппам с более высокой распространённостью насилия относятся персоны, идентифицирующие себя как женщины, а также персоны старше 35 лет (прежде всего в ситуациях насилия со стороны партнёра_ки). В отношении более молодых персон (16-24 года) чаще проявляется насилие со стороны родственника_ов.
Сокрытие от всех своей сексуальной ориентации и гендерной идентичности действительно «помогает» избегать домашнего и партнёрского насилия. Такие персоны как сами реже сталкивались с насилием, так и реже проявляли его.
Менее половины (около 43 %) персон обращалось за помощью в последней по времени ситуации насилия в 2023 году. Причём больше таких было среди самой молодой подгруппы — 16-19 лет.
Подавляющее большинство персон (более 90 %) обращалось за помощью к своим друзьям, знакомым и, соответственно, получало исключительно эмоциональную, моральную поддержку. Много меньше (около 40 %) обращалось к частному специалисту_ке и получало психологические услуги.
Обращения в ситуации насилия в специализированные организации (для квир–персон, для пострадавших от насилия), как и получение других видов помощи (правовая, экстренная) единичны.
Причины необращения за помощью были связаны как с переоценкой своих возможностей противостоять насилию («Думали, что справимся сами», «Не считали ситуацию достаточно серьёзной»), так и с заблуждениями («Не думали, что кто-то может помочь»), низкой информированностью («Не знали, куда обратиться») и со страхами («Не чувствовали себя в безопасности», «Боялись, что ситуация станет хуже»).
Очевидно, что эти причины можно использовать для кампаний по повышению информированности квир–персон о домашнем и партнёрском насилии.